О не клянись луною в месяц раз.. Меняющейся - это путь к изменам. Глаза того, кто никого не любит. Ты демон, тот кто жадною рукой Устами скверны светлы души губит Уильям Шекспир
боль и паника вокруг. эпидемия. не понятно откуда вспыхнувшая болезнь поражала людей одним за одним. а люди превращались в зверей. их вели голод, усталость и инстинкты.
она бежала по мостовой пытаясь отделаться от существа сидящего у нее на хвосте. он не был человеком, она чувствовала это нутром. страх и паника затуманили ее сознание, и словно плетью подгоняли бежать быстрее. существо выросло перед ней живой стеной, и она, не успев затормозить, резко впечаталась ему в грудную клетку. существо глумливо улыбнулось в темноту нанося девушке первый удар, точно в грудину. он мертвой хваткой сцепился в ее солнечное сплетение, и резко дернул на себя. кости, не выдержав такого натиска, натужно треснули, и отпустили верхнюю часть грудной клетки жуткому существу. боли не было, был только страх. заглушающий своим воплем сознание. но существо еще не было довольно. оно с жадностью голодной гиены вцепилось зубами в правое легкое, начиная противно чавкать. из ее глаз градом катились слезы, но она не могла даже дышать, что уж говорить о крике. покончив с легкими, оно с упоением начало уминать другие органы, но сердце пока не тронуло, видимо оставив его как десерт.
вдоволь насытившись, он оставил тело на асфальте, а сам ушел в тень.
она бежала по мостовой пытаясь отделаться от существа сидящего у нее на хвосте. он не был человеком, она чувствовала это нутром. страх и паника затуманили ее сознание, и словно плетью подгоняли бежать быстрее. существо выросло перед ней живой стеной, и она, не успев затормозить, резко впечаталась ему в грудную клетку. существо глумливо улыбнулось в темноту нанося девушке первый удар, точно в грудину. он мертвой хваткой сцепился в ее солнечное сплетение, и резко дернул на себя. кости, не выдержав такого натиска, натужно треснули, и отпустили верхнюю часть грудной клетки жуткому существу. боли не было, был только страх. заглушающий своим воплем сознание. но существо еще не было довольно. оно с жадностью голодной гиены вцепилось зубами в правое легкое, начиная противно чавкать. из ее глаз градом катились слезы, но она не могла даже дышать, что уж говорить о крике. покончив с легкими, оно с упоением начало уминать другие органы, но сердце пока не тронуло, видимо оставив его как десерт.
вдоволь насытившись, он оставил тело на асфальте, а сам ушел в тень.